Кыргызстан и Таджикистан окончательно урегулировали пограничный спор: Исторический, но хрупкий мир

31 марта президенты Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана встретились в таджикском городе Худжанд, чтобы официально объявить об урегулировании всех территориальных споров между их странами. Хотя полностью исключать будущую напряженность нельзя, лидеры региона сейчас, похоже, считают, что сотрудничество приносит больше выгод, чем конфликт. Для Ферганской долины это общее видение может стать самой сильной надеждой на прочный мир.

13 марта президент Кыргызстана Садыр Джапаров и президент Таджикистана Эмомали Рахмон подписали в Бишкеке знаковый договор, который окончательно демаркирует всю 1000-километровую границу между двумя странами, сообщает Centr.Asia со ссылкой на аналитика по Центральной Азии и Кавказу.

Подписание положило конец десятилетиям периодических столкновений и неразрешенных территориальных споров, уходящих корнями в административные границы советской эпохи. Соглашение было объявлено крупным достижением в усилиях по региональной интеграции Центральной Азии. Тем не менее, обстоятельства, при которых была заключена сделка — в частности, отсутствие прозрачности, общественных дебатов и подавления инакомыслия — поднимают важные вопросы об управлении, общественном доверии и будущем трансграничных отношений.

Граница между Кыргызстаном и Таджикистаном долгое время была источником трений, сформированных запутанным административным делением советской эпохи, которое игнорировало этнические, географические и культурные реалии. Когда обе страны обрели независимость в 1991 году, эти внутренние границы превратились в оспариваемые международные границы. Анклавы, спорные деревни и перекрывающиеся претензии превратили пограничную зону — особенно Баткенскую область Кыргызстана — в очаг напряженности.Как отмечают ученые, советские планировщики в 1920-х и 1930-х годах намеренно проводили границы таким образом, чтобы разделить этнические группы, чтобы ослабить потенциальные националистические движения, создавая устойчивые линии разлома.

Ожесточенные столкновения из-за земли, дорог и доступа к воде происходили часто, особенно в 2014, 2021 и 2022 годах. Конфликт 2022 года, в результате которого погибло более 100 человек и более 100 000 граждан Кыргызстана были вынуждены покинуть свои дома, был самым смертоносным на сегодняшний день. Гражданская инфраструктура, включая школы и жилые дома, была разрушена, что усугубило недоверие и травму. Тем не менее, эта трагедия также ознаменовала поворотный момент, побудив оба правительства уделить приоритетное внимание возобновлению переговоров. Переговоры возобновились в конце 2022 года и активизировались в течение 2023 и 2024 годов, завершившись подписанием соглашения в марте 2025 года.

Годы насилия, связанного с границей, оставили глубокие шрамы как в кыргызской, так и в таджикской общинах. Стычки часто начинались со споров о доступе к воде или использовании дорог, но быстро обострялись из-за присутствия военных и военизированных формирований в гражданских районах. Вооруженные столкновения привели к жертвам среди гражданского населения, перемещению населения и уничтожению имущества. Конфликты 2021 и 2022 годов, в частности, показали, как неурегулированные границы и конкурирующие националистические нарративы могут превратить небольшие инциденты в полномасштабные сражения.

Эти события привели к гуманитарному кризису, особенно на кыргызской стороне. Тысячи людей были неоднократно перемещены, в то время как трансграничная торговля и местная экономика застопорились. Несмотря на многочисленные перемирия и специальные соглашения, прочный мир оставался недостижимым до заключения нового договора.

ПОСЛЕДСТВИЯ: Договор, подписанный в Бишкеке, демаркирует всю границу протяженностью 972 километра и разрешает все нерешенные территориальные претензии. Хотя полный текст соглашения остается нераскрытым, официальные лица подтвердили, что спорные зоны, такие как таджикский эксклав Ворух и окружающие кыргызские деревни, такие как Достук, были ключевыми компонентами сделки. Отчеты свидетельствуют о том, что обмен земельными участками и гарантии безопасности сыграли центральную роль в достижении консенсуса. Церемониальные жесты, включая возобновление работы контрольно-пропускных пунктов и взаимные визиты президентов, символизировали новую эру сотрудничества. Оба правительства расценили это соглашение как дипломатический триумф.

Соглашение от марта 2025 года примечательно не только тем, чего оно достигает, но и тем, как оно появилось. После более чем трех десятилетий тупиковой ситуации договор представляет собой первый случай, когда оба правительства полностью очертили и взаимно признали свою общую границу. Хотя детали окончательной карты не были обнародованы, официальные лица утверждают, что все 972 километра были согласованы, включая ранее спорные анклавы и соглашения о совместном использовании воды.

В отличие от прошлых переговоров, которые часто срывались из-за общественного возмущения и давления националистов, последние переговоры проводились почти в полной тайне. Президент Кыргызстана Джапаров придерживался подхода «сверху вниз», отодвинув на второй план парламентские дебаты и гражданское общество в пользу дипломатии за закрытыми дверями с Душанбе. Критики утверждают, что эта стратегия подрывала демократический надзор. По меньшей мере два видных кыргызских активиста, включая оппозиционера Равшана Жээнбекова, были задержаны за критику сделки и призывы к участию общественности в территориальных уступках.

Несмотря на эти опасения, прорыв, вероятно, был обусловлен сближением политических стимулов. По мнению Джапарова, разрешение пограничного конфликта укрепляет его имидж сильного и прагматичного лидера, особенно после того, как он столкнулся с негативной реакцией внутри страны из-за экономической стагнации и проблем с управлением. По мнению Рахмона, соглашение укрепляет безопасность Таджикистана и ослабляет давление на режим, который сталкивается с растущим вниманием в связи с нарушениями прав человека и политическими репрессиями.

Более того, международное давление и тихая дипломатия, возможно, сыграли свою роль. И Россия, и Китай — ключевые игроки в регионе — заинтересованы в стабилизации нестабильных приграничных районов Центральной Азии. Пекин, в частности, вложил значительные средства в трансграничную инфраструктуру и торговые маршруты в рамках своей инициативы «Один пояс, один путь», и дальнейший конфликт между Кыргызстаном и Таджикистаном рисковал подорвать его региональные амбиции. Несмотря на то, что обе страны являются членами ОДКБ, Россия держится на расстоянии от кыргызско-таджикского конфликта. После вторжения на Украину Москва потеряла интерес к региональному посредничеству. В октябре 2022 года президент Путин признал, что Россия “не намерена играть посредническую роль”, предложив только карты советской эпохи для содействия переговорам. Нежелание Кремля проистекает из более ранних неудач. Предложение о посредничестве в 2020 году было встречено протестом Таджикистана, а неспособность Москвы урегулировать армяно-азербайджанский конфликт заставила ее с осторожностью относиться к очередному потенциальному дипломатическому провалу в своей предполагаемой сфере влияния. Ограниченная роль России высветила превращение Узбекистана в ключевого регионального посредника. С 2018 года президент Мирзиеев возглавляет усилия по возрождению регионального диалога посредством центральноазиатских саммитов без участия внешних держав, таких как Россия или Китай. К 2025 году Ташкент помог возобновить общение между Рахмоном и Джапаровым, которые до недавнего времени даже не пожимали друг другу руки. Активная дипломатия Узбекистана была особенно заметна в начале 2025 года, когда премьер-министры всех трех стран встретились для обсуждения пограничных вопросов.

Соглашение о кыргызско-таджикской границе могло бы создать прецедент для разрешения аналогичных споров в Центральной Азии. Тем не менее, долгосрочный успех кыргызско-таджикской сделки остается неопределенным. Многое зависит от того, как договор реализуется на местах. Сельские жители, пострадавшие от изменения границ, выразили обеспокоенность по поводу потери доступа к сельскохозяйственным угодьям, источникам воды и домам предков. Без надежных механизмов компенсации или инклюзивного диалога перемещенные или недовольные общины могут стать очагами новой напряженности.

В Кыргызстане отсутствие прозрачности уже привело к росту общественного недоверия. Некоторые жители Баткена — региона, наиболее пострадавшего от сделки, — протестовали против того, что они считают односторонней уступкой территории правительством без надлежащих консультаций. Администрация Джапарова изо всех сил пыталась контролировать повествование, прибегая к арестам и цензуре, чтобы подавить инакомыслие. Если местные недовольства будут проигнорированы, соглашение может иметь неприятные последствия, став источником нестабильности, а не мира.

На региональном уровне соглашение также может изменить баланс сил. Таджикистан, исторически более авторитарное государство, похоже, добился благоприятных условий в некоторых спорных районах, что вызывает обеспокоенность в Кыргызстане по поводу неравноправных переговоров.

Тем не менее, соглашение о границе представляет собой значительный, хотя и несовершенный, шаг вперед. Это устраняет основной источник вооруженного конфликта, потенциально позволяя обоим правительствам перенаправить ресурсы на экономическое развитие и инфраструктуру. Это также обеспечивает основу для трансграничного сотрудничества в области управления водными ресурсами, торговли и региональной безопасности, если обе стороны готовы выходить за рамки вопросов безопасности.

ВЫВОД: Кыргызско-таджикское соглашение о границе является исторической вехой, но с оговорками. Разрешив один из самых трудноразрешимых территориальных споров в Центральной Азии, Бишкек и Душанбе проложили путь к более стабильному региональному порядку. Однако непрозрачный способ, которым была достигнута сделка, и человеческие издержки, которые это может повлечь за собой, подчеркивают напряженность между государственной дипломатией и демократической подотчетностью.

Сохранится ли этот мир, будет зависеть не только от карт и договоров, но и от того, как правительства вовлекут своих граждан в построение общего будущего, преодолев некогда разделявшие их границы.